В предпраздничной суете, гуляя по торговому центру, мало кто обратит внимание на стайку девушек в стильной униформе – эти женщины тонкой внешности как у восточных принцесс – сотрудницы клининговой компании, скопились у магазина косметики и что-то весело и шумно обсуждали, смеясь, смешивая слова двух языков. Одна из них говорила по телефону и очевидно помогала кому-то найти их, произнося название магазина несколько раз. Внезапно они замолчали, увидев приближающегося мужчину. Еще только подходя к ним, он — то ли в шутку, то ли всерьез, пригрозил им кулаком – этого жеста хватило, чтобы девушки бросились врассыпную. Грозный мужчина зашел в магазин и о чем-то говорил с охранниками и кассирами, давал какие-то указания…
Что тут такого? – спросите вы – Чем эта ситуация примечательна?..
Не нужно быть победителем шоу «Интуиция», чтобы понять – девушки – мигранты, приехали в мегаполис из страны в Центральной Азии, они убираются в торговом центре, магазины которого они не могут посетить во время своей рабочей смены. Видимо, в магазине косметики была какая-то акция или какой-то другой ажиотаж вынуждал молодых девушек попросить неработающую тут подругу купить для них нужное, но тут бригадир увидел их и пригрозил наказанием за нарушение порядка. Наказание может быть символическим, но иногда это штраф, сумма которого может составить существенную часть дневного заработка.
Рост женской миграции из стран СНГ отмечают не только эксперты, жителям мегаполисов России это тоже очевидно – сферы обслуживания, торговли, общественного питания и благоустройства иногда более, чем на половину, состоят из иностранных работниц и работников. Если раньше женщины опасались приезжать в Россию в одиночку и чаще приезжали с родными, с мужем и детьми, то в последнее время нередки случаи, когда женщина готова переехать в другую страну на заработки одна. Конечно, и сейчас, и раньше женщины не едут в никуда – как правило, они либо наверняка знают будущее место работы и жительства, либо предполагают, опираясь на прошлый опыт. Такие практики снижают негативные моменты миграции, но не снимают их полностью. Для женщин риск вовлечения в теневую занятость выше – часто мужчины не считают нужным оформлять документы для своих матерей, жен и дочерей, не осознавая или игнорируя все риски и последствия их положения в качестве нарушителей норм и требований миграционного законодательства.
На телефон горячей линии* позвонила Зарифа К., гражданка Узбекистана. Она рассказала, что работодатель забрал ее паспорт, отобрал телефон и лишил возможности покидать рабочее место (тепличное хозяйство); женщина звонила с телефона знакомой, которая заглянула к ней в теплицу, но они обе не могли назвать точного адреса своего нахождения. Также она сообщила, что ее притеснитель-работодатель – ее соотечественник, с которым она познакомилась на родине два месяца назад, когда он приехал в ее аул навещать своих родственников и рассказывал о перспективах работы в России – о большом красивом городе, о новых возможностях и высоких заработках. Зарифа и другие односельчане слушали его и, наконец, решились на поездку на заработки в Россию. Этот мужчина не первый раз приезжал и каждый раз уезжал не один. В этот раз, кроме Зарифы, с ним поехали 4 человека – еще две женщины и двое мужчин. Хамза – так звали мужчину – говорил, что предоставит жилье и поможет с оформлением документов, но самое главное – он был готов сразу оплатить перелет. Не заподозрив ничего необычного, селяне не смогли отказаться от такого выгодного предложения…
… а вот эксперты предостерегают желающих поехать на заработки именно от таких заманчивых предложений, ведь самые радикальные случаи, связанные с принудительным трудом, как правило реализуются по классической схеме: знакомый или родственник в стране исхода приглашает на выгодную работу с высоким заработком и социальным пакетом, при этом оплачивает дорогу к месту назначения и берет на себя контроль документов. По приезду выясняется, что работа совсем не та, как правило, тяжёлая, ненормированная и, в лучшем случае, малооплачиваемая, а на работнике уже висит долг за проезд и оформление документов. Пока он отрабатывает долг, а потом ещё возможные долги и штрафы, может пройти много времени. Пригласивший знакомый получает плату за «голову» каждого привлеченного работника.
«Трафикеры – рекрутеры и торговцы людьми вводят в заблуждение и превращают в жертв и мужчин и детей, и, хотя самой известной формой эксплуатации является сексуальная эксплуатация женщин и девочек, принудительный труд – такая же форма рабства. Жертвами могут стать мужчины, женщины и дети всех возрастов, независимо от социального статуса и места проживания. Большинство жертв торговли людьми возраста от 18 до 24 лет» – Хадича Абышева, президент International Justic
e Organization Inc., эксперт INL, OSCE, UN Women.
Часто встречающиеся варианты принудительного труда не выглядят как «рабство» и связаны с превышением норм рабочего времени, не предоставлением времени отдыха, задержками и невыплатой заработной платы. Интересно, что как правило, агентами по трудоустройству в такие компании чаще всего выступают соотечественники. В таких случаях, работник не находится взаперти у работодателя и документы у него никто не забирает, но работает следующая схема (наиболее популярна в сферах занятости мигрантами – общественное питание, торговля, услуги): работник принимается на работу, неофициально, работает месяц или два, получает полную заработную плату, но после начинаются задержки и не выплаты или выплаты только малой ее части. Усугубляя свое положение, работник продолжает работать – до момента невыплаты его все устраивало, он уже нашел работу и заработок тоже был не плох… мигрант продолжает работает, надеясь получить свое сполна, долг копится до какой-то критической суммы, когда наконец работник понимает, что его обманывали, пытается получить деньги от работодателя, но чаще всего ничего не получает и уходит ни с чем. Если его трудоустройство было нелегальным, то нет надежды и на правосудие – доказать факт своей работы очень сложно, а работодатели в качестве ответчиков практически не привлекаются к ответственности, в фокусе контроля находятся прежде всего мигранты – если их документы хоть в малой степени не в порядке, то они сразу подвергаются наказаниям за нарушения – подлежат депортации или выдворению с запретом на въезд в Россию, именно поэтому мигранты, вовлеченные в теневую занятость, практически не имеют весомых инструментов отстаивания своих прав при спорных ситуациях.
Соотечественники часто выступают рекрутерами, агентами по трудоустройству, а также посредниками, помогающими оформить и получить нужные документы. Целая сеть работает по ту сторону света, где риски стать жертвой работорговли могут возникнуть в множестве ситуаций. Диаспоры играют в такой ситуации двоякую роль – с одной стороны помогая своим согражданам ориентироваться в правовом, социальном и культурном пространстве на новом месте, с другой – снабжая его «костылями», оказывая ему неправомочные незаконные услуги (помогая сдать необходимый экзамен на знание языка при его незнании, оформляя фиктивную регистрацию, а то и фиктивный брак…), еще и наживаясь на нем. Такая медвежья услуга инвалидизирует мигранта, поражает его права, делая его нарушителем и жертвой одновременно.
«Незаконная эксплуатация людей для получения личной или коммерческой выгоды выглядит как современное рабство. Оно может принимать различные формы, включая принудительный труд, сексуальную эксплуатацию, домашнее рабство, криминальную эксплуатацию и извлечение органов.
Попасть в рабство может абсолютно любой человек. Самый популярный способ вербовки людей происходит через интернет, рекламу с предложением престижной или высокооплачиваемой работы, место работы часто оказывается в другом городе или стране. Также с предложениями заключения брака с иностранцами» – Хадича Абышева, IJO.
Сексуальная физическая эксплуатация в совокупности с возможностями интернета по-прежнему составляет большую часть того, что называется современным рабством. Сеть Polaris (https://polarisproject.org), работающая по всему миру, объединяющая сотни организаций, специалистов и экспертов, ежегодно оказывает поддержку женщинам во всем мире, рассказывает истории женщин, попавших в рабство, а также истории их спасения.
«Мне было 17 лет, когда я встретила Роберта в социальных целях. Это продолжалось около девяти месяцев, мы все время жили в разных отелях, и я даже не помню, сколько там было мужчин. Я сбежала из дома, у меня не было постоянного места жительства, я была несовершеннолетней, мне он был нужен для того, чтобы останавливаться в отелях и передвигаться по городу.
Я уже была вовлечена в проституцию с 15 лет, и я думаю, что я даже не знала, что правильно или неправильно, и как со мной следует обращаться. В конце концов, он держал меня против моей воли как заложницу, заставил меня заниматься проституцией, забирал все деньги и просто жестоко избивал меня.
В последний раз, когда я его видела, он снова бил меня, пока не устал. Я была вся в синяках, мое лицо было полностью изуродовано, последствия этого избиения я испытываю до сих пор — у меня проблемы со спиной из-за того, как он бил меня и пытал меня. Наверное, это было хуже всего. В комнате был клиент, и у него были проблемы с чем-то, чему я не могла помочь – за это я была избита. Я ничего не хотела, хотела, чтобы это закончилось, а клиент хотел вернуть свои деньги, пока они спорили, я выбежала из комнаты и каким-то образом смогла бежать быстрее, чем он.
Я никому ничего не говорила, держалась, пока мне не позвонили из ФБР, что его арестовали за что-то еще, и не спросили, буду ли я говорить. Идти навстречу всему и понимать, насколько все серьезно, я и не думала, что это так серьезно.
На суде, я чувствовала, что могу смотреть на него все время. Конечно, это сводило его с ума. Ведь он никогда не может прикоснуться ко мне, но он должен был смотреть на меня и слушать – я почувствовала себя удовлетворенной.
Самым трудным было понять, что я должна хоть как-то полюбить себя, поверить в свою ценность, ведь если я сама не смогу, то никто не сможет. Мой совет другим девушкам — позволь людям помочь тебе. Это не твоя вина, и ты этого не заслуживаешь. Каким бы плохим ни было твое прошлое, это не значит, что твое будущее не может быть успешным, по крайней мере, я верю в это».
Лаура, 21 год
В современных условиях сексуальная эксплуатация приобретает новые формы – вебкам становится не только способом альтернативного заработка, но и сверхэксплуатации, в которую вовлекаются дети – девочки и мальчики разного возраста, иногда далекого от совершеннолетия, в последнее время полиция описывала вскрытые случаи вовлечения в сексуальную онлайн эксплуатацию пожилых людей и инвалидов. Эта эксплуатация наносит урон личности – и физический, и ментальный, самостоятельно с которым спасенным /особенно/ детям не справится. Гражданский сектор отреагировал оперативно – специалистами НКО, поддерживающих борьбу с любыми формами рабства, разрабатываются как методики выявления детей, вовлеченных в сексуальную виртуальную эксплуатацию, так и помощи им в восстановлении после пережитого, успешные практики распространяются в сетях профессионалов, а менеджеры социальных проектов изыскивают средства на поддержание системности такой работы.
Международное правозащитное сообщество не намерено оставлять усилий. Российские НКО, НКО из стран Центральной Азии, а также из США, стран Европы и стран Ближнего Востока и Юго-Восточной Азии стараются найти и находят друг друга при необходимости помочь своим гражданам, находящихся за рубежом. Так создаются сети, которые объединяют не только профильные НКО, но и все организации, работающие с мигрантами опосредовано – как с представителями этнических меньшинств или как с людьми, недавно вышедших из мест лишения свободы, или ВИЧ-положительными, например. Порой специалисты НКО из одной страны находят знакомую им лично или их знакомым НКО в нужной стране (откуда поступил запрос о помощи), потом по цепочке находится профильное НКО или специалист в регионе, которым и адресуется запрос на помощь. Совместными усилиями правозащитникам удается вызволить и вернуть на родину жертв торговли людьми.
«Сеть объединяет те организации, целью которых является искоренение различных видов насилия, а также противодействие торговле людьми. Это организации, имеющие большой опыт, а также инструменты экспертизы по торговле людьми и борьбы с ней.
Инициатором создания сети выступила Международная Организация по миграции, которая в 2004 году объединила такие организации на основании того, что все они оказывали помощь тем, кто пострадал, тем, кто оказался в трудной ситуации. Тогда в сеть вошли организации только из стран Центральной Азии — Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Но практика нашей работы на протяжении многих вынуждает нас расширять географию взаимодействия с НКО из других стран — сегодня Сеть объединяет 51 неправительственную организацию из пяти стран Центральной Азии, а также НПО Молдовы, Азербайджана, Армении, России, ОАЭ, Турции и США, а также более 25 экспертов международного уровня. Значимость этой сети, ее польза именно в ее взаимодействии – сам процесс оказания помощи происходит при удачном стечении обстоятельств очень быстро, это важно — мы оказываем помощь тем гражданам, которые оказали сложность ситуации за пределами наших стран.
Организации, входящие в нашу сеть, взаимодействует с государственными структурами, с общественными организациями, а также и с другими международными организациями» – Хадича Абышева, IJO.
При организации работы сеть использует «Руководство по взаимодействию юристов общественных организаций стран ЦА и РФ в области противодействия торговле людьми и оказанию правовой помощи пострадавшим от торговли людьми». Как же организована помощь? Прежде всего, это комплексное мероприятие – вызволение из трудной ситуации непосредственно, а также это реинтеграционная поддержка – психологическая, медицинская (иногда), даже помощь в трудоустройстве.
«Помощь оказалась особенно важна, когда после COVID-19 наблюдался рост случаев домашнего насилия в процессе миграции – насилия в отношении женщин, ведь сейчас миграция стала более разнообразной – приезжают семьи с детьми в другую страну. А потом родители дочери звонят в организацию помощи женщинам и просят помощи, говорят, что дочь уехала с мужем, и сейчас находится в сложной ситуации домашнего насилия. И вот работа нашей сети делает, казалось бы, невозможное – преодолевать границы, и мы можем с самого начала совместными усилиями координировать спасение жертвы, ее возвращение на родину, и дальше поддерживать ее» – Хадича Абышева, IJO.
«Брачная» миграция – еще один из распространенных способов въехать в страну и закрепить свой статус в ней. Женщины, не осознавая всех рисков такого маршрута, становятся заложницами своих женихов или мужей. Фиктивный или реальный брак (после знакомства и развития отношений в социальных сетях) не только дает возможность въехать в желаемую страну, но и делает женщину зависимой от попечителя-приглашателя, по умолчанию гарантирующего ее легальное в стране нахождение, но всегда ли оказывается на то его добрая воля?.. Как бы то ни было – эксперты отмечают этот маршрут как один из рискованных с точки зрения вовлечения в траффикинг и сексуальную эксплуатацию – в их практике не один десяток спасенных женщин, а это далеко не большая их часть.
Камилла – девушка из небольшого города на границе Таджикистана и Узбекистана, тоже выбрала жениха в России. Дело было так – к ее соседке приехали дальние родственники из России – муж и жена, с ними ее мать разговорилась о жизни в России, думая поехать туда с дочерью на заработки. Слово за слово, выяснилось, что у пары из России есть сын-жених, и, то ли в шутку, то ли всерьез, дело дошло до сватовства, в результате которого Камиллу согласилась стать женой Руслана в обмен за получение гражданства России, брак предполагался не фиктивный, а вполне настоящий, по любви — молодые пообщались по видеосвязи, познакомились и увидели друг друга. Родители жениха не скрывали, что у сына есть ментальные нарушения и инвалидность, но она не мешает ему работать на заводе, также у парня есть квартира – в том же подъезде, что и родителей, только этажом ниже, так им удобнее приглядывать за ним, помогать по хозяйству. У матери Камиллы, кроме нее было еще две младших дочери, одна поступила в школу, а вторая заканчивала ее. Камилла была старшей и три года назад уже ездила на работу в Россию, в Краснодар, но вернулась через год, потому что не смогла найти работу официально, а также дома без нее оказалось некому смотреть за младшими, пока мать на работе. Сейчас же дети подросли, и расходы тоже, поэтому о работе в России думали и мать, и Камилла, выбирая, кому ехать лучше, а тут все, казалось бы, сложилось…
Оказавшись в России, в одном небольшом городе, где основным предприятием был металлургический завод – на котором семья жениха и работала, Камилла не нашла себе места, с будущим мужем также не заладилось, хотя свою часть обязательств он выполнил – прописал Камиллу у себя в квартире как гостью (на 3 мес), в течении которых молодые решили присмотреться друг к другу, прежде, чем нести заявление в мэрию. Но уже с первых дней Камилла поняла, что не в силах преодолеть неприятие к Руслану, говорила об этом матери, но та убеждала ее потерпеть, присмотреться, найти хорошие стороны – в конце концов, муж накупил ей много новой одежды, купил смартфон последней модели, ни слова не говорил о том, что ей нужно работать и даже дома сам занимался уборкой. Но Камилла не хотела консумации брака и хотела уйти от Руслана и самостоятельно устроиться в России, переехать из этого города в ближайший мегаполис.
В итоге, чтобы убедить мать в невозможности быть с Русланом, обосновать свое решение уйти, Камилла рассказала матери, что ее будущий свекор приходил к ним в квартиру в отсутствии Руслана и склонял Камиллу к сексуальным отношениям, нарушал ее физические границы и вел себя с ней непристойно, жених вечерами бьет ее, у нее забрали паспорт и не выпускают ее из квартиры. Мать бросилась обрывать все телефоны, пытаясь помочь дочери, в итоге обратилась к правозащитникам, помогающим женщинам в ситуации семейного насилия у себя на родине, те, в свою очередь, обратились к российским партнерам, которые нашли правозащитников, находившихся в георграфической близости от Камиллы, а также способных оказать ей помощь в укрытии и защите, обеспечив доступ к правозащите.
«Спасение» Камиллы было безопасным – родители жениха вышли проводить ее, помогли донести до багажника тяжелые сумки, попросили не держать зла, если чем-то обидели. Уже в предварительных телефонных разговорах Камилла с российскими правозащитниками, Камилла сказала, что у нее нет поводов для обращения в полицию, но попросила организовать ее возвращение на родину, что и было сделано усилиями нескольких неправительственных организаций из нескольких стран.
«За 2023 год, работая в тесном взаимодействии, организациями Казахстана, Кыргызстана, России и Узбекистана, входящими в Сеть, было обработано 54 совместных транснациональных кейса и оказана помощь в возвращении на родину 141 пострадавшему от торговли людьми и принудительного труда» – Хадича Абышева, IJO.
Сегодня отношение общества к современному рабству неоднозначно. Конечно, никто не одобряет такого явления, если спросить об этом прямо. Но когда речь идет о том, чтобы заставить иностранного работника работать сверх положенного, наказать его при случае штрафом, а то и вовсе не выплатить зарплату – это не воспринимается как ужасы рабства.
Также и практика выявления нарушений трудовых прав, а также сбор доказательств вины работодателя в нарушении прав работника (что иностранного, что местного) крайне затруднена. Используя длинную цепочку фирм-посредников, работодатель оказывается не в курсе того, кто и на каких условиях совершает ту или иную трудовую деятельность в рамках тех или иных отношений. Заказчик, оплачивая услуги фирмы, предоставленные по аутсорсингу, не вступает ни в какие отношения с физическим исполнителем услуг, который, в свою очередь, страдает от нарушения своих прав фирмой-нанимателем. И если правозащитники видят признаки принудительного труда, а значит и современных форм рабства – привлечь к проблеме правоохранителей крайне сложно, поскольку сбор доказательной базы преступления видится крайне сложным или невозможным. В России существует статья 127.1 УК РФ «Торговля людьми» и статья 127.2 «Использование рабского труда». Они существуют давно, но полиция не всегда реагирует на случаи торговли людьми, либо реагирует репрессивно по отношению к иностранному работнику имея ввиду в первую очередь отсутствие у него необходимых для нахождения в России документов.
Для граждан Кыргызстана, входящего в ЕврАзЭС, условия нахождения в России облегчены – в своих трудовых правах они равны с гражданами России, и им не нужно оформлять патент (а значит и проходить медосмотр и сдавать экзамен), не нужно платить авансовые платежи. Но все это действует в том случае, когда граждане Кыргызстана (а также Армении и Белоруссии) находятся в России на основании трудового договора с работодателем. Реального работодателя, который выплачивает налоги за работника. Если же юридическое лицо не платит за работника-мигранта подоходный налог, то есть вероятность, что он там не работает. Именно так контролирующие органы вычисляют фирмы-однодневки, которые выступают фиктивными работодателями, а сами мигранты работают, опять же, без оформления, в других организациях. Но в случае выявления подлога, мигранты становятся нарушителями, несмотря на все предварительные преференции при въезде и трудоустройстве.
В наиболее уязвимом положении оказываются граждане Таджикистана и Узбекистана, т.к. их работа и проживание в России осуществляются на основании патента, оформление которого сложно и стоит дорого. Как бы ни старались государственные органы России упростить процедуру оформления документов, иностранцы чаще предпочитают заплатить посреднику за оформление пакета документов – регистрация по месту жительства (которая обязательно должна совпадать с адресом реального проживания), справка медицинского осмотра (исключающая наличие определенных заболеваний), отпечатки пальцев, а также договор с работодателем, который и дает право оформит патент на работу, также нужно приложить сертификат – который иностранец получает после сдачи экзамена по русскому языку, истории и основам права. Стоимость может достигнуть и $1000.
Необходимость сразу выложить такую большую сумму многих мигрантов вынуждает влезать в долги – некоторые занимают деньги на родине специально для поездки, а другие – занимают деньги у работодателя, обещая отработать долг. А иногда работодатель с самого начала обещает оформить все документы (умалчивая, что потом вычтет расходы с заработка работника). Так и было в случае с Зарифой – ее работодатель забрал ее паспорт под предлогом оформления документов, а также начал выплачивать ей всего лишь треть от того, что обещал при рекрутинге, объясняя это тем, что компенсирует свои расходы за ее авиаперелет в Россию и за оформление документов. Всего этого он не рассказал Зарифе сразу – а только накинулся на женщину с кулаками за то, что она пыталась сходить в магазин за пределами тепличного хозяйства. Это нападение и послужило поводом обращения к правозащитникам.
«Я не знаю, почему он на меня напал, я в магазин шла, хотела купить газированной воды – душно в теплице, много воды пьем. Он подъехал на машине, приказывает мне быстро садится в машину, а я отказалась… он выскочил и сильно меня за руку схватил и начал толкать внутрь машины, я вырывалась, но он крепко держал, а потом швырнул меня на землю и сильно ударил по спине, по пояснице, я заплакала от страха и боли, он закричал, что убьет меня, если еще раз выйду за забор и звал сесть в машину. Никого рядом не было, я еще не дошла до магазина – это было невдалеке от него, но на дороге, где нет домов. Я испугалась и села в машину. Ехать было меньше 5 минут, всю дорогу ага (Хамза – работодатель) то кричал на меня, то пытался успокоить – сказал, что переживает за нас, как бы на нас не напали местные националисты, которые против того, чтобы мы работали в России. Также сказал, что сам привезет все продукты, чтобы мы с другими женщинами составили список. Я попросила его вернуть мне паспорт, сказала, что хочу найти другую работу, он ничего не ответил.»
Правозащитники помогли Зарифе составить обращение в консульство Узбекистана за помощью в поиске документов или их восстановлении. И именно там нашелся паспорт Зарифы – и паспорт, и все разрешительные документы на работу в России были в порядке, сертификат о сдаче экзамена, справка о прохождении медицинского осмотра – Хамза действительно озаботился легализацией Зарифы и оформил все правильно, только вот Зарифа никуда из теплицы не выходила, медосмотр не проходила и экзамены по русскому языку не сдавала. Как ее документы оказались у дипломатов, российские юристы не узнали, а Зарифа после того, как получила паспорт, не захотела уезжать из России, но сменила номер телефона и больше на связь не выходила, как выяснилось, она ушла от Хамзы, нашла новую работу в клининговой фирме – ее видели в одном из торговых центров.
А при чем тут девушки-уборщицы в предновогодней суете торгового центра?.. А потому, что та сцена вполне показательно отражает реальные ситуации из практики работы правозащитных организаций, работающих с обращениями иностранных граждан по нарушению трудовых прав – клининг – одна из самых неприятных, преступных сфер занятости женщин мигрантов. Используя примитивные схемы нарушения прав работниц (переработка, введение штрафов за перерасход моющих средств или за разговоры на родном языке, невыплата заработной платы), работодатели, тем не менее, умудряются находить сотрудников.
Правозащитники, работающие с обращениями мигрантов, получившие в одно время (до ковидный период 2018-2019 гг.) большое количество жалоб на невыплаты заработка именно работникам клининговых фирм даже составили «черный» список таких фирм, призывая женщин не устраиваться на работу в эти организации. Однако, метод этот по словам самих юристов, малоэффективен – ничего не помешает злонамеренному коммерсанту зарегистрировать новую фирму и начать свое темное дело сначала.
«Очень немного организаций работают в этом направлении. Даже среди тех, кто работает с этой темой, большинство сконцентрировано на помощи жертвам торговли людьми, что безусловно оправдано. Однако деятельность в борьбе с принудительным трудом носит скорее институциональный характер, направлена не только на выявление случаев и привлечение к ответственности виновных, но и изменение правоприменительной практики, юридической оценки государственными органами подобных случаев. Вот эта работа самая сложная» – Юлия Грехнева, юрист (Россия, Екатеринбург).
Взаимодействие неправительственных организаций, объединяющих усилия и ресурсы специалистов и экспертов, позволяет надеяться, что в обществе будет больше неприятия к насилию в отношении женщин и вовлечение в торговлю людьми. Но, одновременно, невозможно не думать о том, что расширение географии работы сети означает, что эти проблемы касаются почти всех стран в мире.
Что же делать, если вы увидели признаки рабства или принудительного труда?
Еще раз подумайте – почему вам показалось, что человека принуждают, что он нуждается в помощи.
Если вы все еще убеждены в этом, то:
- поговорите с этим человеком, расспросите его – кто он и откуда, нужна ли ему помощь
- спросите, в порядке ли его документы, есть ли они у него, а если документы потеряны, подскажите, что их можно восстановить
- спросите, есть ли у него телефон, предложите свой, если попросят позвонить
- не пытайтесь спасти человека самостоятельно, не нужно уводить человека из места нахождения
- для освобождения человека необходимо звонить в полицию
Что же делать, чтобы не попасть в рабство?
(Советы иностранным работникам):
- Заключите трудовой договор, перед подписанием документа изучите его.
- Никогда и ни при каких обстоятельствах не отдавайте свои личные документы в залог.
- Проверьте работодателя и фирму по трудоустройству. Найдите их сайт в интернете, изучите отзывы, позвоните по указанным на сайте контактам и перепроверьте информацию – всё должно быть прозрачно.
- После прибытия в страну назначения постарайтесь встать на учёт в местном консульстве или посольстве своей страны.
- Всегда поддерживайте связь с родными и близкими. Дайте им контакты своего работодателя – номер телефона, адрес электронной почты, юридический и фактический адреса фирмы. Назначьте время, в которое вы будете им звонить и после которого они должны будут искать вас. Можно обговорить кодовое слово, которое означает, что вы в беде и вам нужна их помощь.
